Закрытая переписка Б. Стругацкого. Прижизненный вариант некролога. Здесь можно ознакомиться с последней перепиской, удаленной с сайта Б. Стругацкого - А. Аруунас

Мы и в самом деле даже предполагать не могли, что такое неофициальная русская блокада чужих книг и что такое сегодня вообще возможно, пока не столкнулись с этим сами. Травля одного имени никогда не бывает без оснований. Как сказал в ответ на наше письмо на имя президента Русской Федерации заместитель начальника Управления периодической печати, книгоиздания и полиграфии Г. Н. Кудий, «к нам это не относится». Еще бы это к вам относилось. Вам кто-нибудь задавал вопрос для кого вы рисовали свою конституцию? Распухшие от сытости информационные каналы могли месяцами суетливо вертеться вокруг любой булавки и проститутки, отдельных содранных полюбившихся сюжетов, лексических оборотов и незначительных деталей, любой пивной лавки и грудей, но не решались просто вслух произнести всего лишь одно имя. Не нами одними было замечено, что было в их поведении что-то суеверное. Когда, шумно объявив миру наступление у себя нового времени, устанавливают блокаду на простое упоминание одного имени на обложке книги, видимо, было чего бояться.

Условия и состояние режима определяются просто: некой большой кормушкой оставляется за собой единоличный доступ к информационным каналам, после чего выбирается некое положение, всенепременно удобное означенной кормушке, и затем на всех скоростях и аккордах со всех каналов навязывается как единственно возможное вкупе с вдумчивыми рассуждениями о том, как же оно счастливо отвечает желаниям каждого и единственно удобно для всех и всякого. Понятно также, что для критики режима места остается не так чтобы много. Тоже – под слоем аргументированных, разумных, строгих, непременно логически обоснованных мероприятий. Поскольку «режима не существует», то и обсуждать его нельзя.

Сюжет для бесстыдных насмешек автора и то, что москвой на протяжении всей ее истории стыдливо прячется, как прячут стыдную болезнь: что без некой навязанной ими другим идеологии невозможно никакими легальными средствами удержать под тазом Большой Кормушки все те пресловутые девять часов континентальной географии… – эпический сюжет, достойный альбома Pink Floyd, по понятным причинам оказался, пожалуй, для всех них наиболее болезненным актом чистого искусства художника. Просто говоря, то, что является достоянием и жемчужиной свободного мира, свободу, москва позволить себе не может. Ни о какой свободной публикации книг и стране «тысячи культур» там, где только появилось лицо русской национальности и его баня, не может идти речи. Проблема в том, что автор обожает называть вещи своими именами. Сядем все поудобнее и прислушаемся тоже. Имена эти не всегда явные, у автора несомненно были более важные дела, но даже в художественной обработке его импровизации – бóльшая реальность, чем засовы навязанной идеологии. По мнению москвы и Большой Кормушки – «русской цивилизации», право называть вещи, неважно, сколько других этнических видов на той географии обитает, есть только у них. Как они утверждают, они разумнее (в силу какого-то особенного происхождения). Что как минимум спорно. «Русский человек» (как они с вздрагивающий нежностью сами себя называют) в силу некоего особенного расположения к нему со стороны эволюционного развития, а также личной признательности господа бога располагает тем-то и тем-то, чего нет у тех-то и тех-то (список никогда не прилагается, но все сразу понимают, о ком идет речь). Причем чем именно и конкретно они располагают, вы нигде не найдете тоже, и это уже повод как минимум для сюжета. Причина, почему то, что они называют, с пугающим постоянством оказывается всем чем угодно, но только не тем, чем оно на деле является, показалась автору достойной если не темы специального исследования в анналах современной истории, то по крайней мере остроумного анекдота – в тех же анналах.

Политический памфлет редко приветствуется кормушкой рукоплесканиями, считается, что такой категории вообще не существует. Более того, в сети интернета достоверно утверждалось даже, открыто и чуть ли не с фактами на руках, что и такого автора нет и никогда не было тоже. Смысл понятен. Если такого-то и такого-то автора совершенно официально нет и никогда не было, то и от обсуждения его книг будет так же разумно воздержаться.

Но мы говорили о праве носителя разума называть вещи своими именами. Давайте сделаем это.

…Один умный человек сказал как-то, что право на жизнь имеет практически любой вопрос, на который только возможен разумный ответ. Но по их мнению, на автора эта максима не распространяется.

Есть вопросы, которые произносить вслух нельзя.

Тоже – по понятным причинам. Любое объявление на территории Восточной Федерации со стороны коренного населения Статуса независимой культуры будет означать как для Большой Кормушки, так и для «русской цивилизации» не много не мало конец их мрачной истории.

В систематике ценностей Западной культуры до настоящего дня различимы недоумение и озадаченность, сводимые к одному вопросу:

каким образом и что это за уникальные средства, которыми приоритетная нация, невзирая на все реалии современных отношений и холодные сноски ООН, до сих пор держит под своим тазом те пресловутые 9 (девять) часовых поясов континентальной географии. Вопрос справедлив, как и недоумение в глазах всего свободного цивилизованного мира, и кому-то надо на него ответить: каким образом и что это за средства. Видимо, как раз здесь проступают очертания области приложения сил для вдумчивого социолога и осторожной руки художника.

Иначе в симптоматике явлений биологии организмов то же самое явление имеет определение паразитизма. Утверждение выглядит спорным, так что его можно было бы поспешно и с легким сердцем отнести на счет наивности взгляда художника, и это тоже хорошо. Вот это и составит тему нашей научной фантастики.

3

По сути, любой режим всегда трудился над одной и той же проблемой: как надо правильно думать. Разумеется, имелась в виду подконтрольная популяция, предполагалось, сам режим таким высшим знанием уже наделен и в силу данного обстоятельства обременен миссией имплантирования оного знания в остальное поголовье, которому еще лишь предстояло увидеть свет и вместе с ним смысл жизни. Как и можно было предположить, главный принцип, на который опиралось такое высшее знание, был: «Думать Правильно нужно с выгодой для него». И каждый из режимов, в меру своих возможностей и отпущенного времени, напряженно работал над одним и тем же вопросом, не жалея аргументов, колючей проволоки и гор трупов. Но даже сваливая их бульдозерами в «братские захоронения», никто из них не сомневался, что ответ может быть только один. А когда обнаруживалось, что все несколько сложнее и ответов на деле может быть больше, гораздо больше, они работали над другим: сделать так, чтобы ответ был только один. Мечта любого режима, на которую тот не жалел подручных ресурсов, всегда имела известный конец. Впрочем, это их останавливало мало. Они как москиты: чужой опыт их ничему не учит.

Социология, которую особенно не любят известные приоритеты, несет на себе прикладной аспект. Ответ на вопрос «чего боятся русские» выглядит как сюжет к сценарию фильма ужасов. «Больше всего руссияне и их президент боятся побега от них неруссиян, и они убивают каждого, кто делает такую попытку. Потом свой главный страх превращают в главный закон – для всех. И страх наказания – в главный приоритет». Побег здесь, прежде всего в смысле социокультурном. К сожалению, оборот «убивают» тут не фигура речи. Это – проблема для современной цивилизации и свободного мира. Их отличие от Boko Haram и ISIS лишь в том, что у них есть ядерное оружие, а у тех пока нет. «Русская цивилизация», как они теперь радостно себя называют, была вновь вынуждена вернуться к идеологии. Все три открыто – официально – объявили своим главным противником ценности цивилизации Запада (это буквальный перевод «Boko Haram») и, прежде всего, самую первую из них: свободу. И на наш взгляд, гораздо большую опасность для современной цивилизации и остальной планеты представляют именно «эти», а не те. Тезис так же выглядит спорным, и мы сделаем попытку быть аргументированными, сдержанными и последовательными. Разумными.

Параноидальный характер страха перед «иностранными шпионами» диктует весьма узкие рамки выбора реальности, в которой жить. ISIS, публично расстреливая «шпионов» и «предателей», устанавливая главным приоритетом, понятно, расширение территориальных границ и практически во всех мельчайших деталях воспроизводя послевоенный «русский образ жизни», делают известные тезисы истории наглядными.